Листая армейский альбом Виктора Балобана

Главное Нашы праекты: імёны малой радзімы

 

Пятнадцатого февраля исполняется тридцать лет с того момента, когда последняя колонна советских войск покинула территорию Афганистана. Каждый год в этот памятный день собираются все, кому довелось воевать на чужой территории. Наш земляк Виктор Балобан тоже встретится со своими сослуживцами, чтобы в очередной раз вспомнить боевые подвиги, своих товарищей  и минутой молчания почтить память тех, кто навсегда остался юным героем, павшим в жаркой исламской стране.

Листая свой армейский альбом, Виктор Иванович в деталях описывает историю каждой сделанной им фотографии, а их, поверьте, немало. Военные события, лица солдат, их быт, улицы городов с присущим колоритом средневосточной страны, босоногие афганские детишки и женщины в парандже – своеобразная хроника той войны. Благодаря фотоаппарату, который ему подарили родители, до нас дошли эти пожелтевшие от времени снимки.

Сохранилась и повестка, после получения которой 19-летний выпускник Краснобережского сельскохозяйственного техникума был призван в ряды Советской Армии.

Как рассказал Виктор Иванович, служить в Афганистане их не заставляли, можно было остаться в одной из советских республик. Но как он сам признаётся, даже мысли не было о выборе: на войну, так на войну. Даже шутит по этому поводу: «Молодые были, отчаянные думали так: или грудь в крестах, или голова в кустах».

Два месяца подготовки вождения бронетранспортёра в туркменском Казанджике в условиях, приближённых к гористой местности Афганистана, пролетели незаметно.

Освоив навыки вождения БТР, в декабре 1980-го в числе первых был направлен в Афганистан, где службу проходил в отдельном инженерно-сапёрном батальоне в городе Кундузе. Воинское подразделение до этого находилось в Германии, поэтому и структура его не была приспособлена к службе в условиях засушливой гористой местности. По иронии судьбы, парня распределили в разведводолазный взвод. К слову, проблемы с водой наряду с минами и жестокостью моджахедов были настоящим ужасом для солдат. Дизентерия, гепатит и тиф первое время косили похлеще вражеских пуль. После нашли выход: стали использовать хлорку для обезараживании питьевой воды, от которой рот и зубы покрывались белым налётом.

Климатические и геологические особенности местности усложняли работу и сапёров, и розыскных собак. Миноискатель в гористой местности пищит на каждом сантиметре, поэтому пользовались исключительно щупами и «кошками», идя впереди колонны. Ищейки из учебного центра Подмосковья тоже были не лучшими помощниками. Под палящим солнцем немецкие овчарки из средней полосы России работали слабо. Это уже потом вывели новую породу, скрестив афганских дворняжек со служебными, устойчивую к жаркому и засушливому климату.

Видел наш земляк и смерть. Вспоминает, как однажды сапёры, обследовав дорогу и не найдя взрывных устройств, пропустили колонну. Тогда одна из БМП взорвалась на фугасе. Восемь ребят погибли сразу, а от машины остался только каркас.

Но бывало и такое, что, наехав на вражеский снаряд, все оставались живы. Как тогда, когда у танка вырвало двигатель. В доказательство своих слов Виктор Иванович показывает снимок, запечатлевший тот момент. Взрыв был такой мощности, что двигатель Т-62 отбросило на 15 метров вперёд. Экипаж отделался контузией, а два человека ещё и ожогами, полученными от горячего моторного масла.

На вопрос, было ли страшно, ни на секунду не задумавшись отвечает, что нет. Всё происходило так стремительно, что думать об опасности времени не было, нужно было действовать собранно и слаженно.

Молодой, но отважный парень из белорусского Полесья был на хорошем счету. После шести месяцев вождения БТР его заметили, дали звание младшего сержанта, после – сержанта и должность замкомвзвода. Тогда-то и произошёл неприятный инцидент, после которого он угодил на гауптвахту. В железную ёмкость, как её ещё называли – бочку, вкопанную в землю, его посадили за то, что поставил на место одного сослуживца. Тот, тоже белорус, решил воспользоваться положением своего земляка, чтобы избавиться от нарядов. Но перед лицом войны, как признаётся Виктор Иванович, все равны. Справедливость, которая была расценена как неуставные отношения, стоила ему нескольких суток в невыносимой жаре.

Там же, в Кундузе, он был принят в ряды коммунистической партии по рекомендации замполита Муратова, который и посадил парня под временный арест. После, когда Виктор будет уже на гражданке, он от всего боевого состава напишет ему несколько писем.

Вот строчка одного из них: «…Мы все уверены в том, что ты и на гражданском поприще будешь таким же требовательным к себе, к своим подчинённым, как когда-то в службе военной и сделаешь всё от тебя зависящее для дальнейшего процветания нашей прекрасной Родины…».

Одно из воспоминаний, которое отражено в дембельском альбоме, это участие в комсомольской конференции во дворце Амина в Кабуле. Там перед делегатами, одним из которых и был наш земляк, выступал министр обороны СССР маршал Сергей Соколов.

Сохранились и письма, которые молодой боец писал родным из далёкого Афганистана. Пронумерованные пожелтевшие страницы, исписанные мальчишеским почерком, начинаются так же, как и  письма большинства солдат, служивших в мирных местах – с весёлого приветствия. Пятьдесят шесть весточек, отправленных за два года службы, бережно собирал и хранил отец Виктора Ивановича. А в дальнейшем и у него самого не поднялась рука их выбросить.

Во время службы отважного бойца представили к награде, но чтобы её получить, нужно было подождать пару месяцев на афганской земле. А так как очень хотелось домой, в родной Пучин, отлаживать дембель он не стал. Медаль «За боевые заслуги» пришла только на следующий год, когда Виктор Иванович был студентом Горецкой академии. Награждали на кафедре в торжественной обстановке. Медаль ему вручил райвоенком, а цветы подарила красивая девушка. Тогда он ещё и предположить не мог, что в последствии она станет его супругой.

Кстати, не так давно Виктор Иванович узнал, что такой же медалью был награждён и его дед Ефим Лукьянович Балобан, воевавший в годы Великой Отечественной войны. Другой его дед Мефодий Захарович Чешенко не дожил до победы чуть меньше месяца. Погиб в Польше в апреле 1945-го.

Ирина СТЫЧИНСКАЯ

Фото автора



Добавить комментарий

Ваш e-mail не будет опубликован. Обязательные поля помечены *